Твёрдая печенюшка
Бестолковый приступ графомании. Хочу писать что-то, что продиктовано моим настроением, погодой, чувствами, а не научными разработками по общественной жизни XIX века, женскому вопросу или глупейшим переводом глупейшего текста на французский. Я настолько уставший, что сил на творчество не хватает. Искренне попробовала продолжить-начать, ни черта не получилось. Может, это всё начавшийся дождь? Давление стремиться к нулю, а вместе с ним и жизненные силы. Хочется завернуться в теплое и отдохнуть. Только во мне столько кофе и никотина, что при всём желании не усну. Читать тоже нет настроения. Заметочка в дневнике, быть может, оживит меня.
Дни словно бы встали с ног на голову. Сплошной рабочий завал, из которого хочется выкарабкаться поскорее – и вздохнуть. Деньги – страшное дело. Только из-за общей усталости и недосыпа я срываюсь на всё. Серега получает по шапке регулярно. То ли он не доставал меня раньше в такой степени, как сейчас, то ли я что-то упускала раньше. Подруги тоже удостоились моего рычания. Сублимация в творчество отсутствует. Странно, быть может, но не могу писать что-то «литературное», пока за плечами еще несколько проектов. Всё завершиться через недельку, но какой она будет?..
Сколько себя помню, накануне каких-то важных событий я вечно дергаюсь. Дергаюсь бестолково, это совершенно не помогает, а может, скидывает физическое напряжение в эмоциональное? Проще пойти и пробежаться под дождем, всё больше толку, чем от нервического потирания лба. Но результат-то есть. Вот она – глава диплома. Почти дописан реферат. Два введения – вовсе фигня. Только голова кругом.
Хватит, хватит о работе. Она приближает осуществление целей, но и утомляет изрядно. Лучше о женском и мягком. Улыбнулась. И еще раз улыбнулась. Прошла неделя. Заметила? Нет. И снова возвращаются мысли о работе. Не получается отключиться, разве что на секунду, когда думаю о том, как работает любимая. Или отдыхает. Или ест.
Верить не словам, а в действия. Свои собственные и чужие. Сложный вид доверия. Человек опасается так многого, что homo homini lupus est до сих пор работает. Не умею быть люпусом. Умею волноваться, а волчиться – нет. Где-то глубоко-глубоко в душе греющая наполненность. Банальнейшее «все получится» приобретает совсем иную окраску, когда понимаешь, что у конкретно взятого твоего человечка действительно получится, что день может пройти тихо от одного только осознания этого. Не хочу больше быть маленькой. Не хочу больше обиженного личика, тем более, что обижаться я совсем не умею. Все само приходит, само уходит, как настроение, как взгляд постороннего, как все лишнее и наносное.
Остается? Остается… работа. И чувство. И забота. И тепло тоже остается. Ничего нельзя вернуться назад: ни слова, ни поступка, прошлое, даже недавнее, влияет на нас только потому, что мы ему это позволяем. Хочу жить в сейчас. И чуть-чуть заглядывать в будущее, потому что сейчас для него. Прочее уйдет. Останется мягкое, теплое, женское – и много солнца в окно ранним утром.
Дни словно бы встали с ног на голову. Сплошной рабочий завал, из которого хочется выкарабкаться поскорее – и вздохнуть. Деньги – страшное дело. Только из-за общей усталости и недосыпа я срываюсь на всё. Серега получает по шапке регулярно. То ли он не доставал меня раньше в такой степени, как сейчас, то ли я что-то упускала раньше. Подруги тоже удостоились моего рычания. Сублимация в творчество отсутствует. Странно, быть может, но не могу писать что-то «литературное», пока за плечами еще несколько проектов. Всё завершиться через недельку, но какой она будет?..
Сколько себя помню, накануне каких-то важных событий я вечно дергаюсь. Дергаюсь бестолково, это совершенно не помогает, а может, скидывает физическое напряжение в эмоциональное? Проще пойти и пробежаться под дождем, всё больше толку, чем от нервического потирания лба. Но результат-то есть. Вот она – глава диплома. Почти дописан реферат. Два введения – вовсе фигня. Только голова кругом.
Хватит, хватит о работе. Она приближает осуществление целей, но и утомляет изрядно. Лучше о женском и мягком. Улыбнулась. И еще раз улыбнулась. Прошла неделя. Заметила? Нет. И снова возвращаются мысли о работе. Не получается отключиться, разве что на секунду, когда думаю о том, как работает любимая. Или отдыхает. Или ест.
Верить не словам, а в действия. Свои собственные и чужие. Сложный вид доверия. Человек опасается так многого, что homo homini lupus est до сих пор работает. Не умею быть люпусом. Умею волноваться, а волчиться – нет. Где-то глубоко-глубоко в душе греющая наполненность. Банальнейшее «все получится» приобретает совсем иную окраску, когда понимаешь, что у конкретно взятого твоего человечка действительно получится, что день может пройти тихо от одного только осознания этого. Не хочу больше быть маленькой. Не хочу больше обиженного личика, тем более, что обижаться я совсем не умею. Все само приходит, само уходит, как настроение, как взгляд постороннего, как все лишнее и наносное.
Остается? Остается… работа. И чувство. И забота. И тепло тоже остается. Ничего нельзя вернуться назад: ни слова, ни поступка, прошлое, даже недавнее, влияет на нас только потому, что мы ему это позволяем. Хочу жить в сейчас. И чуть-чуть заглядывать в будущее, потому что сейчас для него. Прочее уйдет. Останется мягкое, теплое, женское – и много солнца в окно ранним утром.