Твёрдая печенюшка
Раскидистое дерево. Высокое. До нижних ветвей невозможно дотянуться. Но на каждой из них повязана разноцветная лента. В моих руках прохладная темно-синяя шелковая змейка, в сердце – одно единственное желание. Но как повязать ленту, я не знаю. Ни лестницы, ни возможности забраться на идеально гладкий, словно отполированный ствол. Озадаченно брожу вокруг. Тишина. Легкие порывы ветра колышут пеструю радугу чужих желаний. Мне нужна помощь. Мне нужно повязать эту ленту.
Ухожу вглубь долины, опоясанной кольцом гор. По полянам, разрезанным узкими перелесками, раскиданы деревушки. Домики в этих поселениях странные: округлые стены делают их похожими на рассыпанные горошины. Долго стою посреди одной из улиц, если можно так назвать беспорядочное скопление нескольких домиков. Прохожие не смотрят на меня. Не оборачиваются. Словно не замечают. И молчат. В этом мире все молчат. Даже маленькие дети не кричат. Я не знаю, почему, и задумываться об этом не хочу. Я и без того понимаю, что они не помогут мне. Они просто промолчат. А я просто иду дальше.
В этом мире нет дорог, только тропинки. Одна из них выводит меня к горам. На одном из скалистых утесов стоит замок. Почти кукольным он кажется снизу. Высокие шпили, одиноко светящееся стрельчатое окно. Грубый камень стен увит тремя линиями света. Они слабо подрагивают, но не рассеиваются. Охраняют? Проклинают? Неважно. Просто красиво. Постояв еще немного, ступаю в тень скалы. Солнца скрываются за линией вечного камня. Синева остается за плечами. Мир окрашивается в серый. Навстречу мне выходит человек в темно-лиловом, почти черном плаще с капюшоном, надвинутым на глаза. Повинуясь необъяснимой силе, иду за мужчиной следом. Узкая тропка петляет среди обрывов и отвесных стен, неожиданно упираясь в крохотную площадку с алтарем посередине.
Почти прозрачная птица открывает огромные черные глаза. Я никогда не видел таких глаз у птиц. Они – человеческие. В них укрыта такая тьма, что мне становится страшно. Липкий холод пробирается под одежду еще до того, как я понимаю, что эта тьма – не угроза, а страдание. Птица знает ответы на все вопросы, только каждый из них приносит ей раздирающую боль. Всё, чего ждет это создание – последний вопрос, который бы окончательно стер ее несчастное сердце с полотна этого мира. Я не решаюсь заговорить, только мну в пальцах свою ленту и смотрю на белую тесьму по краю плаща своего провожатого. Птица взмахивает крыльями, ледяной поток воздуха рассыпающимися брызгами уничтожает мужчину в плаще. Поднимаю глаза. Она смотрит на меня. Погружает в черноту своих глаз. Топит в невысказанном. Выжигает тишиной. Осыпает пеплом у корней огромного дерева с гладким, будто отполированным стволом.
Поднимаюсь с коленей. Крона дерева укутана облаками, верхние ветви пронзают небо. Шепотом произношу свое желание. Одна из ветвей, склоняется, трогая меня за плечо почти доверительно. Мягким узлом темно-синяя мечта срывается ввысь. Я долго смотрю наверх. Одно из солнц запуталось в вершине гиганта и покрывает серебристым мерцанием сотни затаенных желаний. Где-то среди сотен уже неразличимо и мое. Где-то среди сотен… Где-то…
Ухожу вглубь долины, опоясанной кольцом гор. По полянам, разрезанным узкими перелесками, раскиданы деревушки. Домики в этих поселениях странные: округлые стены делают их похожими на рассыпанные горошины. Долго стою посреди одной из улиц, если можно так назвать беспорядочное скопление нескольких домиков. Прохожие не смотрят на меня. Не оборачиваются. Словно не замечают. И молчат. В этом мире все молчат. Даже маленькие дети не кричат. Я не знаю, почему, и задумываться об этом не хочу. Я и без того понимаю, что они не помогут мне. Они просто промолчат. А я просто иду дальше.
В этом мире нет дорог, только тропинки. Одна из них выводит меня к горам. На одном из скалистых утесов стоит замок. Почти кукольным он кажется снизу. Высокие шпили, одиноко светящееся стрельчатое окно. Грубый камень стен увит тремя линиями света. Они слабо подрагивают, но не рассеиваются. Охраняют? Проклинают? Неважно. Просто красиво. Постояв еще немного, ступаю в тень скалы. Солнца скрываются за линией вечного камня. Синева остается за плечами. Мир окрашивается в серый. Навстречу мне выходит человек в темно-лиловом, почти черном плаще с капюшоном, надвинутым на глаза. Повинуясь необъяснимой силе, иду за мужчиной следом. Узкая тропка петляет среди обрывов и отвесных стен, неожиданно упираясь в крохотную площадку с алтарем посередине.
Почти прозрачная птица открывает огромные черные глаза. Я никогда не видел таких глаз у птиц. Они – человеческие. В них укрыта такая тьма, что мне становится страшно. Липкий холод пробирается под одежду еще до того, как я понимаю, что эта тьма – не угроза, а страдание. Птица знает ответы на все вопросы, только каждый из них приносит ей раздирающую боль. Всё, чего ждет это создание – последний вопрос, который бы окончательно стер ее несчастное сердце с полотна этого мира. Я не решаюсь заговорить, только мну в пальцах свою ленту и смотрю на белую тесьму по краю плаща своего провожатого. Птица взмахивает крыльями, ледяной поток воздуха рассыпающимися брызгами уничтожает мужчину в плаще. Поднимаю глаза. Она смотрит на меня. Погружает в черноту своих глаз. Топит в невысказанном. Выжигает тишиной. Осыпает пеплом у корней огромного дерева с гладким, будто отполированным стволом.
Поднимаюсь с коленей. Крона дерева укутана облаками, верхние ветви пронзают небо. Шепотом произношу свое желание. Одна из ветвей, склоняется, трогая меня за плечо почти доверительно. Мягким узлом темно-синяя мечта срывается ввысь. Я долго смотрю наверх. Одно из солнц запуталось в вершине гиганта и покрывает серебристым мерцанием сотни затаенных желаний. Где-то среди сотен уже неразличимо и мое. Где-то среди сотен… Где-то…
-
-
03.11.2009 в 14:06Но всегда - знаковые.
Я долго смотрю наверх. Одно из солнц запуталось в вершине гиганта и покрывает серебристым мерцанием сотни затаенных желаний. Где-то среди сотен уже неразличимо и мое. Где-то среди сотен… Где-то…
-
-
03.11.2009 в 14:07