Хорошо засыпать в дождь. Еще лучше просыпаться в дождь. Нет отвратительного утреннего солнца, которое будит ни свет ни заря. Птички заткнулись. Свежо. Сплошное удовольствие. Тем более, со всей моей любовью к теплу, солнце я не воспринимаю: глаза слепит, шкурка краснеет, а на моське куча веснушек. Немного странно, мы так радовались солнцу, а сейчас я понимаю, что соскучилась по дождю и пасмурностям – располагает к творчеству и какому-то правильному настроению. Кто придумал, что в дождь нужно грустить? В дождь нужно забраться под теплое одеяло, налить чашку горячего чая и выдумывать фантастические истории о том, какой будет твоя жизнь через сто лет. Помню, однажды прочитала в одной из книжек отличный способ целепостановки. Как ни парадоксально, но нужно написать свой некролог. С перечислением всех жизненных успехов, достижений, мечтаний. Вне зависимости от того, как вы будете достигать цели, она должна быть записана в некрологе. Если еще и придумаете и опишете способ увидеть пингвина в дикой природе или заработать миллион, то будет вообще ня. Однажды я написала такой некролог. Сейчас понимаю, насколько он был наивным, но и он помогал. Тогда я мечтала о том, что сделаю карьеру в науке, напишу кучу работ по вопросам религии, стану деканом факультета, и все вокруг будут меня обожать. Сейчас такое мечтание рождает только ностальгическую улыбку. А может, через пять лет мои мысли о будущем сейчас тоже будут меня смешить. Кто знает?
Сегодня опять приснился кошмарик, так, средней руки страсти, больше эмоциональные, чем по факту, но всё же я порадовалась, когда проснулась, что подобного стечения обстоятельств быть взаправду ну никак не может. Хотя есть ли что-то невозможное в этом мире? Ах да, разве что одна штука, но от нее никуда не денешься. Что самое забавное, снился мне, кроме всех прочих, Гребенщиков. 28 мая «Аквариум» дает у нас концерт. Я, конечно, на него не попаду, поэтому грустно поскуливаю на афишки. Видать, мой мозг ну очень расстроен, раз трансформирует Гребенщикова в подобие греческого атланта с кожей цвета темной глины, накачанными мышцами и величественной позой. М-да. А я-то наивно полагала, что самое сексуальное в БГ – его бородка.
Окинула взглядом стопку книг, которые нужно еще разик пробежать взглядом перед тем, как садиться за дополнения к диплому. Стало чуточку тоскливо. Почему это всё-таки не мой диплом? Я бы сделала из него такую конфеточку, эх. Помню, как после моей… - затрудняюсь дать соответствующий эпитет – защиты многие мне говорили, что для «отлично» у меня была слишком новая и слишком сложная тема. Вот если бы я писала про арзамасцев, то непременно получила бы рукоплескания. С ума сойти, я до сих пор не могу этого забыть. Давно пора перестать думать о собственном дипломе, но обидно, плин, уже целый год. Ничего, вот когда я вырасту – попытка нового некролога – я напишу книгу о злобной мымре-королеве, которая в глаза хвалила поварят, а потом убивала их, выпивая кровь, и посвящу этот триллер глубокоуважаемой Р****ской. Одно время я использовала фамилию рецензента вместо ругательства. Помогало.
А вообще-то, пора совсем проснуться, закончить работу и дописать те три стихотворения, что начаты. Будет даже одна сказка в стихах. Вряд ли переплюну «Алые ленты», но должно получиться что-то миленькое. Потому пойду раскапываться из могилы, а потом вперед, в непокоренные пространства некролога.
Сегодня опять приснился кошмарик, так, средней руки страсти, больше эмоциональные, чем по факту, но всё же я порадовалась, когда проснулась, что подобного стечения обстоятельств быть взаправду ну никак не может. Хотя есть ли что-то невозможное в этом мире? Ах да, разве что одна штука, но от нее никуда не денешься. Что самое забавное, снился мне, кроме всех прочих, Гребенщиков. 28 мая «Аквариум» дает у нас концерт. Я, конечно, на него не попаду, поэтому грустно поскуливаю на афишки. Видать, мой мозг ну очень расстроен, раз трансформирует Гребенщикова в подобие греческого атланта с кожей цвета темной глины, накачанными мышцами и величественной позой. М-да. А я-то наивно полагала, что самое сексуальное в БГ – его бородка.
Окинула взглядом стопку книг, которые нужно еще разик пробежать взглядом перед тем, как садиться за дополнения к диплому. Стало чуточку тоскливо. Почему это всё-таки не мой диплом? Я бы сделала из него такую конфеточку, эх. Помню, как после моей… - затрудняюсь дать соответствующий эпитет – защиты многие мне говорили, что для «отлично» у меня была слишком новая и слишком сложная тема. Вот если бы я писала про арзамасцев, то непременно получила бы рукоплескания. С ума сойти, я до сих пор не могу этого забыть. Давно пора перестать думать о собственном дипломе, но обидно, плин, уже целый год. Ничего, вот когда я вырасту – попытка нового некролога – я напишу книгу о злобной мымре-королеве, которая в глаза хвалила поварят, а потом убивала их, выпивая кровь, и посвящу этот триллер глубокоуважаемой Р****ской. Одно время я использовала фамилию рецензента вместо ругательства. Помогало.
А вообще-то, пора совсем проснуться, закончить работу и дописать те три стихотворения, что начаты. Будет даже одна сказка в стихах. Вряд ли переплюну «Алые ленты», но должно получиться что-то миленькое. Потому пойду раскапываться из могилы, а потом вперед, в непокоренные пространства некролога.